ЛИЦЕВОЙ ЛЕТОПИСНЫЙ СВОД. Русская летописная история. Книга 20.

551 и начался большой бой, и мертвых было по 5, по 6 человек с обеих сторон. И государя не пропустили тем местом к своему стану проехать, но объехал государь другим местом. И государь по этому поводу пришел в сомнение и повелел узнать, по чьему наущению было это сопротивление, так как без наущения такое быть не может; и повелел о том узнать своему дьяку Василию Захарову, потому что он у государя был среди приближенных людей. Дьяк же, неведомо каким образом оклеветал в э этом деле перед государем его бояр, князя Ивана Кубенского, Федора и Василия Воронцовых; а еще до этого государь Федора пожаловал после князя Андрея Шуйского, опять его приблизил к себе; и кого государь пожалует без ведома Федора, и то ему бывает досадно. И великий князь, поверив своему дьяку, начал о том досадовать. И великий князь * ремесленник, изготавливающий пищали; ** род остроконечной шапки с отворотом. содеяся сице: государю великому князю выехавшю на прохлад поездити потешитися, и как бысть государь за посадом, и начаша государю бити челом пищалники ноугородцкия, а их было человек с пятдесят, и государь велел их отослати; они же начаша посланнко/ в/ м государски/ х/ м / бити кол/ сопротивитися, бити колпаки и грязью шибати, и государь велел / детем/ дворяном своим, которые за ним ехали, их оттослати; они же начаша болма съпртивитися, и дворяне на них напустили. И как примчали их к посаду, и пищалники все стали на бой и почали битися ослопы и ис пищалей стреляти, а дворяне из луков и саблями, и бысть бой велик и мертвых по пяти, по шти на обе стороны: и государя не пропустили тем же местом к своему стану проехати, но объеха государь иным местом. И государь о сем бысть в сумнении и повеле о сем проведати, по чьему науку бысть сие съпротивство, а без науку сему быти не мощно; и повеле о сем проведати дьяку своему Василию Захарову, понеже он у государя бысть в приближении. Он же, неведомо каким обычаем извести государю сие дело на бояр его на князя Ивана Кубенскаго и на Федора и на Василия Воронцовых; а преже того государь Федора пожаловал после Шуйского князя Ондрея и опять ево в приближение у себя учинил; и кого государь пожалует без Федорова ведома, и / ое/ Федору [тое] досадно. И князь великий, поверя дияку своему, учял о том досадовати и князь великий На л. Ц – 305 приписка скорописью (стр. 347 настоящего издания): И после пожара на 2 день приехал царь и великий князь навещать митрополита Макария в Новое, и с ним были бояре, и вражьим наветом начали говорить, что волшебством человеческие сердца вынимали и в воде мочили, и той водою кропили, и оттого вся Москва погорела. Начали же эти слова произносить духовник царя и великого князя протопоп Благовещенский Федор и боярин князь Федор Скопин - Шуйский, и Иван Петров Федоров. И царь и великий князь велел боярам произвести розыск. Бояре приехали к соборной церкви Успения Богородицы на площадь и собрали черных людей, и начали вопрошать: кто поджег Москву? Они же начали говорить, что княгиня Анна Глинская со своими детьми и людьми волхвовала: вынимала человеческие сердца и клала в воду, и с той водой ездила по Москве и кропила, и оттого Москва выгорела. И говорили черные люди, что в ту пору Глинские у государя находятся в приближении и жаловании, а от их людей черным людям творится насилие и грабеж, они же от того не унимались. А князь Михаил Глинский находился тогда с матерью на государском жаловании в Ржеве; и князь Юрий Глинский тогда приехал, и как услышал такие речи о матери и о себе, пошел в церковь Пречистой (Богородицы). Бояре же по своей неприязни к Глинским натравили чернь на него; те же схватили князя Юрия в церкви и убили его в церкви, выволокли передними дверями на площадь и за город и положили перед тем колом, на котором казнят. Были же на совете И после пожару на 2 день приехал царь и великий князь навещати Макария митро[по]лита на Новое и / и вражиим наветом нача/ и бояре с ним, и вражиим наветом начаша глаголати, яко вълхвъванием сердца человеческия вымаша и в воде мочиша и тою водою кропиша / от/ и оттого вся Москва погоре; начаша же словеса сия глаголати духовник царя и великого князя протопоп благовещенской Федор да боярин князь Федор Скопин Шуйской да Иван Петров Федоров. И царь и великий князь велел того